День весенний, запах осенний: вишневой смолы, сосновой смолы, еловой смолы, прелых листьев и воска, до дрожи сладостная смесь. Везде угасшие цветы, сухой плющ, ягоды шиповника. Дятел стучал по сосне и швырялся мусором, мелькал в воздухе красным, черным, белым. Синицы подняли сканал. По окном у меня они говорят - фьюти-фьют, а тут они говорили: пи-пи, щип-щип, тыррк. Потом пришла огромная собака с густой вонючей шерстью и улыбкой во всю пасть, и долго ела с нами колбасу. А ограда оказалась закрыта, и охранник показывал нам, как запирать за собой ворота кладбища.
Вот, шли домой, и нам представилось, как за закрытыми воротами тишина, осенняя темнота, все разошлись, а он с собакой идет в сторожку кипятить себе чай. Страшно захотелось быть тремя старухами, одетыми как городские сумасшедшие, и непременно в митенках. Днем мы бы подрезали цветы, поливали, протирали памятники, а вечером, заперев ворота, садились бы пить чай. Только чтобы обязательно была буржуйка.