(no subject)

Странные у людей бывают мечты, думала я, блуждая в метель по Таллину.
Однако каждому - свое.
Старики утомились дорогой, и потому я в вечер католического сочельника оказалась одна в чужом городе. Надо сказать, я не люблю путешествовать одна, я всегда мечтаю стать человеком-невидимкой. Впрочем, можно согласиться на то, чтобы все вокруг стали людьми-невидимками. А тут - эстонцы со светлыми глазами, гордо вписавшие в гостиничный буклет несколько слов о советской оккупации. Старикам я не стала этого переводить - чего расстравивать. Чувствуя себя потомком оккупантов, вышла на улицу, думая о том, как трудно приезжать в Россию немцам. Падал крупный рождественский снег, декорировал высокомерные остроконечные дома, никого не было в Старом городе: только по Ратушной площади бродили несколько влюбленных пар. А я шла и шла по всем этим кривоколенным и замшелым, все время выходя обратно к Ратушной, пока не поняла, что заблудилась. Пустые узкие улочки, снег, блоковские фонари, полное непонимание собственной жизни.
Посередине улицы меня настиг звук колокола, оставив на губах вкус меди, гари и морской соли.
Рождество. Кафе закрыты. Снег становился все крупней и отборней.
Все-таки когда я одна, я совсем не та, что прилюдно.
И тогда я пошла пить глинтвейн в ресторан гостиницы. Думаю, если бы я тут жила, я бы спилась гораздо быстрее, чем это произойдет.